Солнце клонилось к закату. Последние тусклые лучи низко пробивались сквозь плотный ельник. Под босыми ступнями ног ощущалась приятная влага зелёного мха. Он привычно шагал по лесу. Ему нравились леса. В них можно побыть одному. Никто не помешает помыслить или вспомнить боевые навыки. Он шёл домой. Но перед тем, как ступить на родной порог, он должен был довершить недовершённое.
Он был среднего роста, широкоплеч, на руках вздымались мускулы, ноги были сильны. Нет, он не был горой сплошных мышц. Тверды как сталь, готовы к любым действием. Молчан прекрасно владел своим ловким и гибким телом. Многие опытные и сильные воины учили его и Молчану приходилось уклоняться не от тяжёлого, деревянного клинка и даже не от тупого, стального. Ему приходилось уходить от ударов настоящего, боевого оружия, готового с каждым взмахом разделать его, как повариха разделывает мясо в корчме. Серые глаза с ленцой наблюдали всё окружающее. Нос слегка свёрнут в сторону. У него были длинные, тёмно русые волосы, а с правой стороны головы была заплетена коса. В усах и короткой, жёсткой бороде виднелась седина. Он был одет просто. Серые штаны, рубаха грязно-жёлтого цвета и потёртая, меховая безрукавка. Родители Молчана назвали его так потому, что даже когда он родился, не плакал и не кричал, как обычно бывает со всеми новорожденными. Да и теперь не охота было что-то отвечать, если его кликнули. Он просто поворачивался и смотрел. Молчан всегда говорил короткими, ясными фразами, отчего казался грубым. За двадцать четыре года жизни он перенёс многое. Самыми жестокими пинками судьбы оказались потеря близких и единственного друга. Никто не торопился жалеть его и он привык. Привык быть один и ни от кого не ждать пощады.

Когда Молчан вышел к деревне, ворота были уже заперты. Люди слишком хорошо помнили дела трёхлетней давности и даже самую мелкую деревушку теперь окружал частокол. Какая-никакая, а всё же защита, с помощью которой можно сдержать насевшего врага. Подойдя к воротам, Молчан глухо постучал в створ, сработанный из крепкого дуба и перехваченный поперёк сверху и снизу железными пластинами. За воротами послышалось неторопливое шарканье ног. Старейшина. Кому как не старейшине небольшой деревеньки встречать незнакомца, пришедшего к ночи. В деревне спали разве что малые дети да старики. Створка ворот приоткрылась, и наружу вышел старейшина. В приоткрытую щель Молчан заметил троих дюжих молодцев, стоящих чуть позади. Чего можно ожидать от перехожего человека? Старейшина не выглядел стариком. С виду это был крепкий мужчина, с доброй долей седины в волосах. Глаза, привыкшие видеть человека насквозь, обшаривали, оценивая, человека, пришедшего к их порогу.
-Мир дому вашему, - учтиво, с поклоном поприветствовал его Молчан.
-И тебе лёгкого пути, - ответствовал старейшина. Но ответил не так, как отвечают незнакомцам, а как приветствуют старого друга и, улыбнувшись, сказал, - давно тебя не было здесь, Молчан. Мы не позабыли, как выручил ты нас тогда.
Когда они вошли за частокол, Молчан оглянулся помимо воли. Что-то шевельнулось внутри, предчувствуя недоброе. Но он ничего не приметил. В темноте он видел не лучше других, но привык намётанным глазом высматривать движение в сплошной темноте. Солнце ещё не успело зайти. Алый свет разлился по домам, деревьям и частоколу. Показалось, - подумал Молчан. Молодые ребята, что готовы были оборонять отца, приметили человека, которого они знали и доверяли.

-Да лжёт он! Вы посмотрите, сколько припасов! Для кого, для мелкой деревеньки, где жителей едва три десятка наберётся? Говорю вам, помощник он кочевникам! Вон! И деревню целой оставили, не разграбили, – исступлённо орал, брызжа пеной Софор. Софор был предводителем четвёртого отряда, количеством в сто человек. К кнезу он пытался подлизаться любыми способами. Ведь у кнеза сын, а у старшины дочь. Мало ли что может выйти. Двое посланных проверить, вернулись и кивнули, мол, так оно и есть.
-Этот человек не предатель. Он честно выставил воинов в наш отряд, не скрывая даже своих пятерых сыновей. Он снабдил нас припасами, а кочевники до сих пор голодают. Будь ты голоден да ещё удирал бы от войска в пятьсот человек, стал бы ты не пользовать припасы, данные старейшиной деревни? Правильно! Набили бы брюхо досыта и встретили бы, засев по обеим сторонам ущелья. Кочевники умирают один за другим, в муках, болезнях и от голода. То подтвердил наш проведчик Молчан. Он показал себя в боях и не вызывает недоверия, - сказав это Толлит, старшина первого отряда, сел на землю, скрестив ноги, как это было принято у его племени.
-Так это? – хмуро обратился кнез к молодому парню, что стоял чуть в стороне и смотрел себе под ноги.
-Так, государь. Кочевники даже ям не роют для умерших. Так и оставляют в том виде, в котором их застала последняя минута. Идут пешими. Коней нет. Видать. Съели с голоду. Когда я ходил разведывать, я вернулся с пленником. Он здесь.
-Выведите, - коротко сказал кнез Элем. Человек мудрый, на расправу не скорый. Но в бешенство приходил быстро и также быстро остывал. Через мгновение в середину круга в спину вытолкали человека. Вернее это был не человек, а то, что от него осталось. Кожа да кости. От былого красавца мало что осталось. Его даже не пытали. Вдруг помрёт и ничего не выскажет. А так накормить и одеть пообещали. Голодающий за еду много интересного поведать может. Заплетающимся языком он рассказал кнезу о делах, что творятся в его бывшем войске. Хотя не было там уже войска. Семь десятков изнемождённых мужчин уже не могли называться войском. Решение было принято немедленно. Старшину казнить за поклёп. Не был бы кнез справедлив, гореть деревне да висеть на частоколе повешенным всему её населению.

Добавлено (30.12.2007, 06:26)
---------------------------------------------

Он проснулся от звона, топота копыт и криков. Таких криков Молчан не слышал никогда, хотелось забиться под лавку и больше никогда оттуда не вылезать. Этот крик рвал сердце. Люди падали один за другим, разрубленные, пронзённые стрелами, истекающие кровью. Иногда женщины, укрывая своих детей, перебегали от избы к избе, туда, где деревня почти примыкает к лесу, но случалось, что некоторые так и не смогли преодолеть спасительного расстояния. Горело множество изб. Молчан увидел стоящего в проходе избы Любомира. Он был в чём мать родила, как полагалось у всех мужчин, и у на его теле чётко были видны глубокие порезы, которые давно должны были принести ему смерть. У ног Любомира уже лежало несколько убитых им врагов, и весь его вид говорил «А ну-ка! Пройди, если сил хватит. Коли и режь меня, но с места не сдвинусь». Что-то малозаметное пронеслось на уровне колен и Любомир пошатнулся. Стрела с широким наконечником торчала из косяка двери, а нога Любомира едва вздрагивала от нестерпимой боли, потому как стрела прошла, оставив широкую, зияющую рану. Из раны в правой ноге хлынула кровь. Он был готов упасть, но упёрся плечом. Не решаясь подходить, налётчики достали из-за спин тугие луки, отворили тулы и приложили стрелы к тетивам. Всё это длилось лишь какие-то мгновения. Что произошло дальше, Молчан не увидел. Всадник и попытался достать его саблей, но лишь разорванный воздух прошёл у Молчана над головой. Он метнулся в сторону, взяв наизготовку лёгкое копьё, взятое из рук одного из убитых. Услышав позади себя быстро приближающиеся шаги, Молчан, резко развернулся и, присев и сделал выпад копьём. Поражённый в живот противник упал. Резкая боль поглотила его разум. Нечто мокрое начало расползаться от его бока. Молчан опустил глаза и увидел, как в его боку торчит оперение стрелы. Новая волна боли поразила нижнюю часть тела. Очередная пернатая смерть ударила в ногу, чуть ниже колена. Разум померк, в глазах потемнело, и поплыли разноцветные круги….

Свет ударил сквозь закрытые веки. Он открыл глаза, залитые кровью, и попытался приподняться. Резкая боль пробежала по всему телу.
-А этот? Живой! Лекаря! Ещё один живой! – крикнул кто-то. Сознание Молчана вновь померкло.

Прошло немало времени, когда Молчан вновь смог хоть как-то ходить. Большая часть деревни была сожжена. Повсюду виднелись обугленные остовы изб. Кое-где раздавался стук топоров. Это выжившие после нападения отстраивали деревню заново.

Спустя три седмицы он шёл, неся с собой котомку с хлебом, рыбой и добрым ломтем мяса. В кошеле Молчана сребреник позванивал о пять медяков. Это всё, чем смогли снабдить его жители. Он шёл в город Куран, что стоял у моря. Через этот город проходили все торговые суда, что плыли из крупного и богатого порта Кнеева. Многие головорезы пытались захватить его, но жители вставали на защиту родных стен и никому так и не удалось завладеть этим лакомым кусочком. С тех пор как боевые ладьи начали совершать обходы, никто уже не пытался нажиться на торговцах, промышлявших здесь, чем только душа возжелает. У ворот было всего два стража. В тяжёлых панцирях, поножах и шлемах им явно было не привыкать стоять и под ливнями и в жару, но всё имеет предел. Они стояли, опершись на копья и варились, словно только что из реки выловленные раки. День выдался особенно тёплым, даже жарким. Оба стражника млели под бронями, которые так нещадно грело солнце. Когда же он подошёл, стражники очнулись, будто спали с открытыми глазами. Всё это время они смотрели на него, переговариваясь и оценивая человека, шедшего в город.
-Ты смотри-ка, кто припожаловал! Сам достопочтенный сын племени вестинов! Неужто не сидится в родных глухоманях?
Молчан давно привык к подобным шуткам и не показывал виду, что произнесённые слова как-то относились к нему. Он мог бы найти сотню ответов, но не хотел проблем и ответил просто:
-Не сидится.
Стражник явно ожидал, что житель лесов набросится на него с кулаками, и тут-то он позабавится, но ему ничего не оставалось как замолчать и, насупившись, пропустить чужеземца.
Торговки упрямо лезли под ноги, пытаясь всучить Молчану какую-нибудь побрякушку. Латки со сладостями, книгами, оружием и бронью были расставлены вдоль мостовой по правую руку. По левую, была обширная площадь, выложенная каменной мозаикой. Одноэтажные и двухэтажные срубы окружали площадь. На площади был выставлен помост, а вокруг толпились люди. Толпа исходила то восторженными криками, то изумлёнными вздохами. Подойдя поближе, Молчан увидел на помосте троих, разодетых в разноцветные одежды, повисшие на них словно мешки, а лица были раскрашены. Двое размалёванных, с потешными мечами, сражались с третьим. Сражались не в серьёз, в шутку, но движения их были не шуточными, хоть и запоздалыми. Третий раз за разом ускальзывал от удара перед самым его зарождением. Вот они взяли его в полукруг, разом замахнулись, но третий проскользнул юркой мышью под рукой одного из замахнувшихся, и с озорным видом наподдал пинка сзади. И носятся они по помосту, пытаясь изрубить ловкача, да ничего не выходит. Молчан не стал дожидаться исхода и отправился прочь от толпы и помоста. Что толку смотреть на лиходеев, которые по сути насмехались над воинами? Мол, двое оружных, безоружного схватить не могут.

Добавлено (30.12.2007, 06:26)
---------------------------------------------
Ещё немного походив по городу, рассматривая заплёванные деревянные мостовые, он добрёл до корчмы. Там Молчан мог вызнать всё, что ему было нужно.
-Приветствие тебе, почтенный, присядь, отдохни, ты, видать, с дороги, - обратился человек за стойкой к Молчану.
-И тебе добра, пусть пребывают в достатке твой дом и семья,- ответил он,- Всё ли в благополучии и ходят ли люди к твоим столам?
-Милостью Халы всё в порядке. Иногда даже мухе места пролететь не хватает - так полна бывает моя корчма. Меня зовут Фаог. Вижу я, ты отдыхать совсем не собираешься. Что же привело тебя сюда?
-Я ищу корабль, держащий путь в Варнай, - сказал Молчан.
-Боюсь, ты опоздал. Корабли Сана отошли сегодня утром, но есть купец Риил, который отплывает по реке в Митав через три дня. Ты сможешь найти его послезавтра, к вечеру, здесь. Не пожелает ли гость взять комнату? - учтиво предложил Фаог.
-Я бы взял да вот нынче я без звона в кошеле, - ответил Молчан, ухмыльнувшись углом рта, и добавил, сощурив правый глаз, - Почему Риил не хочет пойти по морю? Не было ли бы так проще?
-К сожалению, проплыть по морю от Курана к городу Варнаю невозможно, ибо там промышляют корабли дендов, морских охотников, ответил корчмарь, и, сделав паузу, добавил, - Ты можешь взять самую дешёвую комнату, а оплатой будет работа.
-Согласен.
-После того как ознакомишься с жильём поди на двор, увидишь деда Боголюба. Он скажет что делать.
Дед Боголюб тихо посапывал на заднем дворе, залитом солнцем.
-Эй, дедушка! Меня Фаог прислал. Сказал, работу дашь, - сказал Молчан, слегка поклонившись.
-Ещё один безденежный притопал! Шёл бы к мамке, а то ходят, куда приткнуться не знают! – разошёлся ни с того ни с сего дед, - Иди, вон, дров хоть наруби.
Усмехнувшись, Молчан взял колун, поставил полено на колоду, размахнулся и ударил…

Он вошёл в зал, где рабочие, простые люди ужинали, пили, смеялись и играли в игру, которой Молчан никогда не видел. Внезапно он почувствовал какую-то напряжённость...
Что-то не то здесь, подумал он, настороженно разглядывая гостей.
-Жулик! - раздался грохот перевёрнутой лавки и какой-то пьяный мужик вскочил на стол .С размаху пнул напротив сидящего человека ногой и тут же рухнул сам, ибо пить надо чуть меньше. Завязалась нешуточная драка. Хозяин, стоявший за стойкой, бросился разнимать драчунов, но кто-то его отталкивал, а кто-то не попросту не обращал на него никакого внимания.
-Где же вышибала ваш шатается, небось, девок за углом тискает? - с ухмылкой спросил Молчан хозяина, стоящего за стойкой. Вдруг Молчан ощутил сильный удар в бок. Едва устояв, он шагнул в сторону. Ударивший его, попытался достать по лицу, но Молчан отпрянул назад так, чтобы нападавший оказался прямо перед ним, и ударил носком сапога под колено. Раздался еле уловимый хруст и нападавший завыл дурным голосом. Молчан подошел к зачинщику драки и со всего маху дал подзатыльник, какие отцы дают слишком расшалившимся сыновьям.
-Охолонь! И вы, остальные, успокойтесь. А кому ещё охота кулаки почесать, выходи, - чуть превысив голос, проговорил Молчан. Слабая угроза ,но вид корчащегося человека с расколотыми хрящами коленного сустава оказал большой эффект на хмельные головы драчунов. Взрослые мужики, опустив буйные головы, уселись по своим местам.
-Ну, где ж защита ваша? – спросил Молчан, подойдя к хозяину постоялого двора.
-Заболел Чалан. Только сегодня ушёл, перед дракой, - приходя в себя, ответил Левин, хозяин постоялого двора. Редко здесь случались подобные драки и ещё реже они прекращались вот так. Всего-навсего одним никому неизвестным человеком. Если бы Молчан видел себя со стороны, в то время, когда «успокаивал» драку, он, наверняка, и сам испугался бы. Спокойный взгляд исподлобья, чуть согнутые колени и опущенные руки, готовые свернуть шею любому, посягнувшему на его жизнь и честь.
Посмотреть бы на этого, больного, со злобой ,про себя, выругался Молчан.
-----------------------------7d712828207c4
Content-Disposition: form-data; name="smiles_on"

1

Добавлено (30.12.2007, 06:29)
---------------------------------------------
На утро Молчан проснулся от шума толпы. В самом просторном месте улицы он увидел людей, стоящих кругом. Когда он подошёл поближе, то оказалось что это двое парней сражались на деревянных мечах, а толпа людей подзадоривала их. Драка была не в серьёз., а скорее как тренировка. Хоть и очень жёсткая. Было видно, что двое, раздетые по пояс были не дураками в драке. Судя по подначивающим выкрикам, одного из них звали Айрон. Это был крепкий, красивый молодой человек. Чёрные, длинные волосы липли к мокрым плечам. Сейчас он был похож на лесного кота, готового вот-вот вспороть воздух прыжком, настигая добычу. Колкий взгляд исподлобья, оскал, полусогнутые ноги. Этот боец устрашал. Противник Айрона был высок ростом, мускулист и очень подвижен. По-видимому драка шла уже довольно долго. Деревянные мечи готовы были превратиться в мочала. Оба крутились, прыгали, приседали, плыли над землёй. Воистину это было наикрасивейшее зрелище, которое Молчану доводилось когда-либо видеть. Внезапно Айрон , стоявший в пяти шагах от противника, рванулся, пробежал три шага, резко остановился, присел и быстро встав ударил в челюсть снизу-вверх. Противник медленно осел на колени и повалился навзничь. Несколько человек из толпы раздосадовано вскрикнули и прошли прочь от места боя. Видать, проиграли поставленные деньги.
Вечером следующего дня, завершив очередную работу, данную дедом Боголюбом, Молчан вошёл в корчму. В углу, за дальним углом, сидел Риил. По виду он был южанином. Смуглая кожа, карие глаза, нос с горбинкой. В отличие от многих купцов он не был толстым. И все торговцы его страны, кто вынужден был ходить на кораблях, перевозя свои товары в разные города, не были рыхлыми. Скорее наоборот. Статными, рослыми и здоровыми телом. Оставаться такими им помогало одно средство, которое придумали лекари страны Лемалия. Развлечений во время морских торговых походов было немного, и купцы предавались чревоугодию постоянно. Ограничением служил только размер желудка. А когда тот наполнялся, в ход шла медицина. Раз - и можно ужинать по-новой! По обе стороны от Риила сидело два дюжих парня. Молчан подошел к сидящим за столом, телохранители уставились на него, рассматривая с головы до пят. Первым разговор начал купец:
-Садись, вестин. В ногах правды нет.
В заду её тоже не найдётся, подумал Молчан, но всё же сел. Риил подозвал молодую служанку и заказал две пузатых кружки пива. В здешних местах пиво делали густым и горьким. Молчану плеваться хотелось от такого напитка. Больше по нраву ему приходилось или великолепное роккоманское вино, которое ему не раз посчастливилось испробовать на победных пирах кнеза, или простое тёплое молоко с мёдом, от которого хотелось сразу уснусть. К такому молоку он нередко прикладывался после тяжёлых боёв, длившихся, как бывало с раннего утра до самого вечера. Такой напиток хорош, когда уставшее тело ещё продолжает работать, не понимая, что теперь можно расслабиться.
-Я слыхал, вчера здесь началась нешуточная потасовка, - продолжил купец, когда им поднесли две кружки пива. – Также я слышал, что ты остановил драку один. Так это?
-Так и было, - сухо ответил Молчан, только для виду прикладывая кружку к губам. Не отведать поднесённого и заказанного человеком, с которым собираешься провести как минимум две-три ближайшие седмицы, означало бы оскорбление и полное неуважение. А не уважать и оскорблять Риила пока было не за что.
-А ещё, я слышал, что ты ищешь пути в небольшой городок по имени Варнай, что находится у восточной границы меркитских земель.
-И это правда, - всё таким же тоном ответил Молчан.
-Для чего же тебе понадобилось в страну тех, кто вёл здесь разорительные набеги? – подозрительно спросил Риил. – Неужто к ним наёмником хочешь? Если так, то иди лучше ко мне. Я и платить тебе больше буду. Если всё правда, что мне о тебе рассказали и ты в два счёта, без оружия, покалечил одного из сильнейших воинов Алана, то что же ты вытворяешь с мечом?
-Я не иду в наемники. Мне нужно в Варнай, - сказал Молчан. Уж такая известность ему всяко была не в помощницы.
Молчан сидел на скамье торгового судна Риила. После дневного перехода по реке, корабль шёл по морю. Работой, он заработал достаточно денег, чтобы оплатить комнату в корчме, а затем и поездку на корабле. По воде стелился туман, капли воды, висящие в воздухе, попадая на тонкую одежду, пропитывали её. И было ощущение, что эти капельки не останавливаются, не растворяются в ткани, а будто, проникают, пронизывают тело до костей, неся с собой мертвенный холод. Видны были только верхушки высоких елей, чуть ниже, качались на ветру берёзы. Небо было серым, какое редко можно увидеть в конце весны. Солнечных дней становилось всё меньше. Будто что-то должно случится, то, что изменит жизни многих людей, и они станут совсем другими. Те, кто был весел и счастлив, потеряет всё, что имеет и станет хмурым, злым, готовым перегрызть глотку любому, кто ему не понравится. А те, кто уже был хмур и зол, станет ещё злее, ещё суровее и жёстче, и станет нагонять тихий ужас на всех тех, кто находится рядом. Начал накрапывать дождик, затем он усилился. Складывалось впечатление, будто Боги плачут над ещё счастливыми и ещё живыми людьми, но ничего изменить уже нельзя. Ворот запущен и вода пошла. Большой, пузатый корабль, понемногу приближал его к городу, где он мог разыскать того, кого непременно при встрече, не говоря ни слова, задавит своими же руками. Предателю не стоило жить даже потому, что он пустил стрелу в спину, а затем скрылся в горах, переметнувшись на сторону кочевников. Молчану не нравились корабли. Ему веяло предвкушение чего-то недоброго, большого, готового вот-вот обрушится только на него, хотя с лёгкостью могло бы заглотить половину земли, как тёплый, только что любовно изъятый из печи хлеб. Молчан слез со скамьи и отправился в трюм, где была специально отведённая клетушка для странствующих. Туда менее всего доходила прохлада туманного утра, где больше не хотелось прыгнуть за борт , доплыть до берега и бежать куда глаза глядят.

С дикими криками, кусая свои щиты, воины бросались друг на меркитов. Реки крови проливались и люди не могли устоять на земле, потому как она уже не могла пить её и люди падали, и тут же погибали под копытами лошадей. Двадцатилетний вестин в тяжёлой кольчуге, в шлеме, взмыленный, размахивал мечом. Кажется, он свалил уже четверых. От усталости темнело в глазах.
«-Когда же это кончится. Я больше не могу. Мне страшно», - думал он. Что-то сильно полоснуло по его спине, он обернулся и увидел летящие прямо ему между глаз лезвие меркитской сабли. Он лишь успел наклонить голову так, чтобы оно попало ему в шлем Кажется, что Молчан услышал треск собственного черепа, всё вокруг закружилось, поплыли в глазах круги и вдруг всё погрузилось в бесконечную мглу.
Было тепло и легко. И не хотелось выходить из этого состояния. Но ничего не поделаешь. Он был жив. И битва двух многотысячных войск продолжалась. Звон, крики, ощущение чего-то тёплого и липкого на спине. Звуки продолжали нарастать. Он поднялся, изготовился, высмотрел противника и ринулся в кровопролитный бой…

Его разбудил жуткий треск дерева. Мигом очнувшись, Молчан выскочил из трюма, и увидел, что носа судна просто нет. Вместо него была вырезанная из дерева голова змея с острой мордой. Боевое судно морских разбойников, дендов, попросту врезалось в борт купеческого корабля и прошило его как ила тряпку. Никто не ждал нападения в этих водах, которые охранялись кломенскими ладьями. На корабле было всего три десятка воинов, в то время как на боевом корабле дендов могло быть до семи десятков отъявленных головорезов. Такие корабли справедливо назывались «драконами». Быстрые, вёрткие, они могли заходить в самые узкие фьорды. Те, кто был на торговом судне, мигом бросились в трюм, к сундукам с оружием. У Молчана не было даже обычной палки. Из трюмов, одновременно с разбойниками повалили рычащие воины. Молчан подхватил меч, стряхнул с него руку, потерянную кем-то в пылу сражения. Рядом лежал бледный её обладатель и глядел на только что потерянную конечность ошалелыми глазами. Молчан с рёвом кинулся в гущу действий и мигом получил стрелу в ногу, пониже колена, но он ничего не почувствовал. Пыл сражения застилал ему глаза. Вдруг он ощутил устремлённые в спину глаза, взгляд которых пронзал насквозь. Молчан обернулся и увидел огромного человека, с мечом в руке, замазанного кровью и смотрящего волком Молчану прямо в глаза. Тот тоже уставился на него, и они ринулись навстречу друг другу.
-Гсхал порвёт тебя, щенок!- заревел громила.
Палуба была скользкой от крови, и только что назвавший себя Гсхалом замахнулся, чтобы разрубить надвое проклятого вестина, но его не оказалось там, где он был. Гсхал понял замысел Молчана и крутанулся, кладя лезвие плашмя на уровне груди. Парень хотел проделать почти тоже, что и миг назад, но поскользнулся и упал на колено. Меч Гсхала просвистел и Молчан почувствовал, как тяжёлый меч рассекает кожу на лице, как она рвётся от затупленной о кости врагов стали. Вдруг Гсхал начал падать из-за слишком сильного удара. Его тяжёлый клинок уводил руку, а за ней и всё тело в сторону. Молчан успел приставить навершие меча под подошву и выставил клинок как копьё перед конной атакой. Громила напоролся на меч и с хрипом, из последних сил отпрянул назад, пытаясь сделать замах, но Молчан подался вперёд и всадил лезвие глубже так, что Гсхал оказался на перекрестии меча. Поднявшись, он спихнул ногой тушу врага, как услышал сзади режущий воздух взмах, присел и развернулся на месте, совершая подобравшемуся рубящий удар по ногам. Перед собой он увидел падающее тело с белой маской ужаса и открытым ртом, беззвучно кричащего мальчишки лет пятнадцати.
-Что же ты... - прохрипел Молчан.
-Всем назад! Отходим! - корабль разбойников уже оставил пронзённое судно купца, которое медленно оседало в воде.
-Корабль не спасти! В воду!
Опытные моряки знали, за что хвататься, когда под ногами только вода и ничего больше. Во рту был вкус соли. Молчан увидел вверху, плескающийся, совсем крохотный кораблик, а слева была небольшая лестница, а за ней не было ничего. До того момента пока он не посмотрел туда. Из невесть откуда взявшейся суши, вдруг поднялись заснеженные горы, и всё затмил туман, страшные стоны и холод охватили Молчана. Ему стало жутко. Где-то блуждали бесплодные духи, и он понял, что этот туман и есть призраки нечистых душ. Он осознал то, что сам сейчас находится на пороге тёмного и страшного мира Мораны. Богини смерти, зимы и всего зла, что существует на свете. Но внезапно Молчан начал удалятся от этого жуткого места. Его сердце готово было выскочить через его же рот. Он услышал леденящий голос, который шёл из-под тумана:
-Ты ещё станешь моим. Я найду тебя, где бы ты ни был! Ты станешь моим!...

Добавлено (30.12.2007, 06:32)
---------------------------------------------
На этом пока всё..дальнейшую историю сможете почитать,если я всё же добью этот чёртов роман,чтоб ему, и он всё же окажется на прилавках) или если попросите выслать,вышлю))Что не так-говорите))Выложил черновую работу)

Добавлено (03.01.2008, 01:33)
---------------------------------------------
Молчан очнулся от прикосновения. Грубого, но не злого.
-Э, парень! Живой что ли? Вот как тебя. Один остался.
Молчан не понимал ничего. Всё тело было будто в колодки заковано, но сильные руки поставили его на ноги и он тут же упал.
-Где я и кто вы? - сказал Молчан, разглядывая незнакомца.
-Гляди-ка, очнулся всё же. Ты не скачи, тебе сил набраться надо.
Перед ним сидел старик, но он казался таковым лишь на первый взгляд. Широкие плечи, крепкие руки. Седая голова, худое лицо, впавшие глаза говорили о некогда пережитом невыносимом горе.
-Меня зовут Йон. Тебя прибило к берегу как ствол мёртвого дерева. Я нашёл тебя лежащим на берегу, - сказал он.
Молчан попытался сесть, но почувствовал сильную боль.
-Тише, не делай резких движений. Лицо тебе испоганили да к тому ты ещё себе лодыжку поломал.
И правда, там, где должна была быть щека, из-под кожи, которая безвольно свисала, виднелись зубы. Молчан не чувствовал боли. Только необъяснимую лёгкость в месте уродующей раны.
-Это что же, я ходить теперь только хромым буду? - проворчал парень.
-Не будешь, хоть с таким переломом и мог бы, не вылови я тебя. Дай-ка я гляну как заживает.
-Мне нужно идти.
-Ну и куда же ты собрался? Ты и встать-то толком не можешь! - накинулся на Молчана старик.
-Не твоё дело.
-Ну, попробуй, а я взгляну, как оно у тебя получится.
Молчан попытался встать, но неудержимая боль свалила его. Он огляделся. Молчан был внутри ветхой хижины. Ни стола, ни скамьи. Лишь место для очага чернело посреди жилища.
-Ты бы лучше рассказал, что с тобой случилось, раз оказался в таком неприглядном положении, - спустя какое-то время сказал Йон. Молчан не считал обязательным отвечать и отвернулся к нему спиной.
-Ну как знаешь, - проворчал старик и вышел из хижины. Через пару мгновений снаружи раздался стук колуна и треск разбиваемых поленьев. Не очень он похож на старца. Наверно и до сих пор оружием владеет не хуже любого воителя, подумал Молчан, разглядывая стену, выставленную из молодых стволов сосен и перетянутых гибкими корнями, со щелями, замазанными глиной.
Когда он вновь мог уверенно держаться на ногах, с щекой, на которой неминуемо должен быть неприятный взгляду рубец, Молчан решил идти. По его представлениям ближайшая деревня должна находится в двух днях пути.
-Ты один не дойдёшь. Я пойду с тобой, - сказал Йон.
-Не нужно, - ответил Молчан.
-Ну как знаешь, но помни что в этих местах бандитов тьма, а у тебя, ни меча, ни копья.
-Как-нибудь управлюсь. Один!- огрызнулся парень. На душе было почему-то темно и гадко. Слишком уж дерзок он был с тем, кто его выходил.

Молчан шагал по редкому лесу как привык, быстрым и широким шагом. Он шёл уже целый день и ночь. Вдруг справа послышались быстрые шаги. Хотя нет, это был бег. Бег человека, не знающего куда бежать. И такой бег может быть только у того, кто спасает свою жизнь. Молчан пригнулся и занял место, откуда его не могли быв увидеть. Вскоре он увидел бежавшего. Вернее бежавшую. Молодая девушка со светлыми, растрёпанными волосами, белым, как снег лицом. Он была так напугана, будто сама Морана гонится за ней. Спустя мгновение он увидел гнавшихся за ней Теперь Молчан мог разглядеть их рожи. Хмельные, похожие как две капли воды, довольные морды уже видели перед собой рыдающую девку, готовую на всё, лишь бы не убили. Молчан ощутил под коленом неудобство и ощупал рукой небольшое, но увесистое бревно. Один из преследователей сделал рывок, ударил по ногам девушки, и та упала вперёд. Упала неудобно, на лево плечо так, что рука оказалась под телом. Два ублюдка уже склонились над девушкой. Разметанные по плечам волосы запутались, а из глаз уже начинали капать слёзы. Низко пригибаясь, бесшумно плывя над землёй, Молчан вырос за спинами бандитов. Один из них решил обернуться и тут же рухнул на землю от сильного удара. Молчан мгновенно отскочил потому, что второй ударил мечом наотмашь. Увидев сообщника, лежащего в густой траве, тот с криком рванулся на Молчана пытаясь снести голову, но Молчан пригнулся, шагнул вперёд, одной рукой схватил перекрестие меча, другой взялся за навершие и резко повернулся на левой ноге, вспарывая бок своего хозяина. Справедливый меч напился невинной крови и решил испить неправедной, хозяйской. Девушка стояла и смотрела на всё происходящее глазами, размером с золотую монету, в три пальца шириной, монету. Молчан подошёл и к ней и обнял. Девушка сделала рывок и попыталась выбраться из рук Молчана. Не так-то это было просто. Девушка всё пыталась вырваться, но только тратила силы. Наконец, устав, она утихла и прижалась к парню, разрыдавшись.
-Плачь, плачь. Со слезами и горе уйдёт, - повторял Молчан.

Добавлено (03.01.2008, 01:33)
---------------------------------------------
Была тихая ночь. Да такая тёмная, что и вытянутой руки было не видать. Костёр мирно потрескивал и обливался жирком добрый ломоть мяса, который Молчан взял с собой в дорогу. Оба сидели у костра. Девушка уже повеселела, оправилась от недавних приключений. Развязать разговор первой решилась девушка:
-Как тебя зовут? - спросила она.
-Люди называют меня Молчаном, - ответил он и добавил, - А тебя как родичи да соседи называют?
-Меня Нйорой зовут, - сказала она, улыбнувшись.
Молчан разглядывал её с удивлением. На него смотрели такие по-детски наивные глаза, в которых поблёскивал огонёк. Улыбка девушки гнала прочь плохие мысли и воспоминания. Длинные, светлые, растрёпанные волосы. Она было красива и совсем не похожа на девушек его деревни, а может даже и племени. А вот племени уже не было, растворилось оно среди заснеженных гор, спасаясь от неминуемой гибели.
- Ты чего это одна, где твой дом? – спросил он.
-До моей деревни всего полдня пути. Брат моей матери не хочет, чтобы я вышла замуж за сына другого племени. Пока мой Рапон в своей деревне, меня хотели вывезти, на время, а жениху сказать, что я пропала, - тяжко вздохнув, ответила Нйора и чуть помедлив, спросила – Я смотрю и ты один, куда идёшь?
Молчан промолчал, ибо не следует стороннему человеку знать о его долге, который в скором времени нужно отдать.

Лагерь был разбить недалеко от входа в ущелье. Стояла тёмная, летняя ночь. Кнез смотрел вдаль, обдумывая проход через ущелье. Он знал, что некоторая часть меркитов, кочевников, засела наверху. И они выжидали. Рядом с кнезом шёл Молчан.
-Мы пустим стрельцов в обход, пусть незаметно заберутся наверх и как только мы войдём в ущелье, перебьют меркитов. Пусть снарядят два отряда по полторы сотни и...
Внезапно ноги кнеза подкосились и он упал на колени. В его спине торчало древко стрелы. Молчан понял, что произошло и обернулся. Ночная мгла мешала рассмотреть всадника, быстро уходившего в сторону ущелья. Через одну седмицу кнез умер.

За закрытыми воротами послышалось движение и сразу шестеро лучников высунулось из-за частокола. Это были парнишки лет семнадцати, но один из них был явно старше этих.
-Кто вы и зачем пришли! - крикнул один из них, такой же светловолосый, как и Нйора. Видно было, что он давно оставил позади босоногое детство, раннюю юность, и теперь вступал в пору взрослых решений и поступков.
-Мы мирные люди и не желаем никому зла! - ответил Молчан.
-Чем докажете? - крикнул тот же парень.
Лучники хоть и казались грозными, но они боялись. Слишком сильно грянул гром не так далёких событий.
-Я дочь Усана Хмурого, старейшины соседней деревни.
-Нйора, - изумился белобрысый, будто только сейчас ему был дан дар видеть. Он живо скрылся за частоколом, шаркнуло дерево и ворота приоткрылись. Как раз пройти взрослому мужчине. Они прошли внутрь и увидели вооружённых людей. Ворота мгновенно закрылись. Впереди всех стоял мужчина лет сорока, крепкий, сильный и властный.
-Меня называют Молчан. Я из племени вестинов.
-А как тебя зовут мы знаем, - сказал старейшина, - А ты! Неужели решил вылезти из лесов? Нечасто вас увидишь не там, где вы родились да ещё так далеко.
-Судьба жестока, может кинуть туда, куда она соизволит, - ответил Молчан нехотя.
Старейшина кинул укоряющий взгляд на Молчана и проворчал:
-И вежливости от вас тоже нечасто встретишь. С чем вы… - уже в полный голос собирался произнести он, как светловолосый перебил:
-Нйора! Почему ты здесь? И кто этот? – посмотрел почти в упор парень на Молчана. А тот стоял с ничего не выражающим лицом, будто это не на него сейчас был готов кинуться «светлый». Нйора неожиданно расплакалась и поведала обо всём. Старейшина подозвал Молчана и шепнул на ухо:
-Мы давно не ладим с Усаном. Наши деды враждовали. И враждовали из-за чего? Тьфу! Из-за того, кому бы грибы достались лесные! – затем, чуть помедлив сказал так, чтобы услышали все, - Идите в дальнюю избу, там вам будет приют.
-Отец! – сказал «светлый», обращаясь к старейшине, - пусть Нйора побудет в нашем доме, а ЭТОТ, пусть идёт себе в дальний дом!
-Пусть будет так.

Добавлено (03.01.2008, 01:33)
---------------------------------------------
Сперва его разбудили выкрики собравшихся, а затем удар двери о стену. На пороге стоял «светлый». Взъерошенный, он смотрел на Молчана так, будто готов был разгромить половину деревни. Следом вошли двое дюжих парней и схватили Молчана. Его вывели на обширную лесн