Не бог весть черти-как жил на свете дурак.
Без царя в голове, сам как на ладони.
В тех краях где угар, голод, мор да пожар,
Где дым стада облаков по земле гонит.

Так он в копоти жил, не петлял, не кружил,
Верой-правдой служил, ветру настеж душу.
Как он Солнце нашел да по звездам прошел,
Я тебе расскажу СЛУШАЙ!

За тридевять земель, неба на краю,
Пляшет мрак по трухлявым перекошеным пням
Да наводит на свет серый пепел порчи
А над всей землей солнца нет сто лет
Только ночь да разорванных звезд клочья

А народ в тех краях в мути темени чах
И не сразу, не вдруг позабыл, что жил иначе
В хороводе ночей стыло пламя очей
И со временем в тех краях не осталось зрячих

Лед пустых глазниц, оторопь сердец, кривотолков чад
Гонит дурака по сонной земле
Где не стынет закат, где не плещут зори
Сколько лет в пути, а сколько впереди
Как найти дураку да помочь одолеть ГОРЕ...

На краю небес вызывает бес из волос репьи-мраки,
Да блюет на свет звездами побед, беса не унять в драке.
Разметать репьи по краям земли, нынче дураку сила.
Да с небес сорвать бешеную тать, солнцу помоги, милый!

Кто видел как по небу плывет огонь,
Какая в синем радость золотого
Как к водопою спускается белый конь,
Как отражает солнце след его подковы
Кто видел как искрятся ресницы зорь,
Как от росы скользят по травам переливы
Кто видел как из сердца уходит боль,
Как хорошо тогда, легко и как красиво

Не в аду не в раю, а на самом краю
Где зимой отрадясь правил бледный почерк
Чтобы свет разметать над землею опять
Бился с мутью дурень три дня и три ночи

Свет весенних звезд вплел в прядь своих волос
Солнца луч был в его pуке сиянием клинка
Где трава высока, да злотые кольца
Я там тоже был и этот сказ сложил
А над нами по сей день горит СОЛНЦЕ....

Те, кто рисует нас,
Рисуют красным на сером.
Цвета как цвета,
Но я говорю о другом,
Если бы я умел это, я нарисовал бы тебя
Там, где зеленые деревья
И золото на голубом.

Место в котором мы живем -
В нем достаточно света,
Но каждый закат сердце поет под стеклом.
Если бы я был плотником,
Я сделал бы корабль для тебя
Чтобы уплыть с тобой к деревьям
И к золоту на голубом.

Если бы я мог любить,
Не требуя любви от тебя,
Если бы я не боялся
И пел о своем,
Если бы я умел видеть,
Я бы увидел нас так, как мы есть,
Как зеленые деревья и золото на голубом.

Эта подлая жизнь не раз и не два
Окунала меня в кровищу лицом.
Потому я давно не верю в слова,
И особенно-в сказки со счастливым концом.

Надо ладить с людьми! Проживёшь сто лет,
Не погибнув за некий сет впереди.
Четвертьстолько протянет сказавший "нет":
Уж его-то сусдьба навряд ли станет щадить!

Если выжил герой всему вопреки
И с победой пришёл в родительский дом,
Это-прост чтоб мы не сдохли с тоски,
Это-счастливая сказка со счастливым концом.

Если прочь отступил пощадивший враг
Или честно сражается грудь на грудь -
Не смешите меня! Не бывало так,
Чтобы враг отказался ножик в спину воткнуть.

Если новый рассвет встаёт из-за крыш
И любовь обручальным сплелась кольцом,
Это-прочто чтоб ты не плакал,малыш,
Это-добрая сказка со счастливым концом.

Если в гибельный миг прокричал "Держись!"
И собой заслонил подоспевший друг-
Это тоже всё бред,ибо учит жизнь:
Не примчатся друзья - им, как всегда, недосуг.

Но зачем этот бред не даёт прожить,
От несчастий чужих отводя лицо?..
А затем, чтоб другому помочь сложить
Рукотворную сказку со счастливым концом.

Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный Тайнам,- плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.

Доблесть и девственность! (1918)
Марина Цветаева

Доблесть и девственность! -- Сей союз
Древен и дивен, как Смерть и Слава.
Красною кровью своей клянусь
И головою своей кудрявой --

Ноши не будет у этих плеч,
Кроме божественной ноши -- Мира!
Нежную руку кладу на меч:
На лебединую шею Лиры.

Гладиаторы
Иосиф Бродский

Простимся.
До встреч в могиле.
Близится наше время.
Ну, что ж?

Мы не победили.
Мы умрем на арене.
Тем лучше.
Не облысеем
от женщин, от перепоя.

...А небо над Колизеем
такое же голубое,
как над родиной нашей,
которую зря покинул
ради истин,
а также
ради богатства римлян.

Впрочем,
нам не обидно.
Разве это обида?
Просто такая,
видно,
выпала нам
планида...

Близится наше время.
Люди уже расселись.
Мы умрем на арене.

Людям хочется зрелищ.

Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров,
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от детских своих катастроф.

Детям вечно досаден их возраст и быт
И дрались мы до ссадин, до смертных обид
Но одежды латали нам матери в срок,
Мы же книги глотали, пьянея от строк.

Липли волосы нам на вспотевшие лбы,
И сосало под ложечкой сладко от фраз.
И кружил наши головы запах борьбы,
Со страниц пожелтевших слетая на нас.

И пытались постичь мы, не знавшие войн,
За воинственный крик принимавшие вой,
Тайну слова, приказ, назначенье границ,
Смысл атаки и лязг боевых колесниц.

А в кипящих котлах прежних войн и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов,
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.

И злодея следам не давали остыть,
И прекраснейших дам обещали любить.
И друзей успокоив и ближних любя,
Мы на роли героев вводили себя.

Только в грезы нельзя насовсем убежать,
Краткий бег у забав, столько боли вокруг.
Постараться ладони у мертвых разжать
И оружье принять из натруженных рук.

Испытай, завладев еще теплым мечом,
И доспехи надев, что почем, что почем!
Разузнай, кто ты - трус иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус настоящей борьбы.

И когда рядом рухнет израненный друг
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг,
От того, что убили его, не тебя.

Ты поймешь, что узнал, отличил, отыскал,
По оскалу забрал - это смерти оскал,
Ложь и зло, погляди, как их лица грубы,
И всегда позади воронье и гробы.

Если мяса с ножа ты не ел ни куска,
Если руки сложа, наблюдал свысока,
И в борьбу не вступил с подлецом, с палачом,
Значит, в жизни ты был ни при чем, ни при чем.

Если путь прорубая отцовским мечом,
Ты соленые слезы на ус намотал,
Если в жарком бою испытал, что почем,
Значит, нужные книги ты в детстве читал.

Привыкший сражаться не жнет и не пашет:
Хватает иных забот.
Налейте наемникам полные чаши!
Им завтра - снова в поход!

Он щедро сулил, этот вождь иноземный,
Купивший наши мечи.
Он клятву давал нерушимее кремня,
вернее, чем солнца лучи.

Сказал он, что скоро под крики вороньи
Завьется стрел хоровод,
И город свалится нам прямо в ладони,
Как сочный, вызревший плод.

Там робкое войско и слабый правитель
И обветшала стена,
А звонкой козны - хоть лопатой гребите
И век вам не выпить вина!

Мы там по трактирам оглохнем от здравниц,
Устанем от грабежей
И славно утешим веселых красавец
Оставшихся без мужей!

Когда перед нами ворота раскрыли,
Мы ждали - вынесут ключ,
Но копья сверкнули сквозь облако пыли,
Как молнии из - за туч!..

Нас кони втоптали в зеленые травы,
Нам стрелы пробили грудь.
Нас вождь иноземный послал на расправу,
Себе расчищая путь!..

Смеялись на небе могучие Боги,
Кровавой тешась игрой.
Мы все полегли, не дождавшись подмоги,
Но каждый пал как Герой!

Давно не держали мы трусов в отряде -
На том широком лугу
Из нас не один не просил о пощаде,
Никто не сдался врагу!

Другие утешили вдов белогрудых,
Сложили в мешки казну.
А мы за воротами сном беспробудным
Которую спим весну!..

Погибель отцов - не в науку мальчишкам:
Любой с пеленок боец!
Бросаются в пламя, не зная, что слишком
Печален будет конец.

Жестокую мудрость, подобную нашей,
Постигнут в свой смертный час...
Налейте наемникам полные чаши!
Пусть выпьют в память о нас!

Последний бой у старой цитадели,
У башни, что нависла над обрывом,
Собрались все, кто в битве уцелели,
И попрощались молча, торопливо.

И на краю, спиной упершись в небо,
Плечом к плечу, в последний строй свой встали.
И друг за другом уходили в небыль,
Неся кровавый росчерк острой стали.

И кровь струилась, алая на черном,
Достанет ли вам духу, менестрели,
Воспеть геройство обреченных,
Погибших без надежды и без цели?

С трудом еще в свою победу веря,
Враги идут безмолвные, как тени.
А я, с усмешкой загнанного зверя,
Отбросил щит на стертые ступени,

Пусть подождет меня еще минуту
Чертог забвенья, мрака и печали -
Остатком жизни смерть неся кому-то,
Я шел в последний бой с двумя мечами.

Вам этот бой запомнится надолго,
Полет клинков, рассекших мир на части,
Последний хрип затравленного волка
И два меча, как проклятое счастье.

Какая мне еще нужна награда? -
Лишь только жизнь уйдет в последнем стоне,
Я упаду красиво, как в балладах,
Сжав рукояти в стынущих ладонях...

С тобой в красоте состязаться
Не осмелятся даже боги.
Ты умеешь гордо держаться
Там, где это под силу немногим.
Ты не дрогнешь, когда всем страшно,
Улыбнешься в лицо злодея.
И, не думая, что отважна,
Нанесешь удар, не робея.

Трудно быть королевой народа,
Мир людей с которым воюет,
В тебе светлой крови порода,
И ты знаешь, что завтра — будет.
Ты всё стерпишь, ты не прогнешься
Под порывом чужого ветра.
И настанет час — ты вернешься.
Твой народ любит свет, а не недра.

Время равенства, счастья, братства
Беззаботного детского смеха,
И восстанут из пекла царства,
И закончится черная веха.
Но сейчас — клинком благородным
Прорубаешься к Вечным скалам,
Перед вами всего лишь орды
С ненавистным людским оскалом.

Нас немного, но эльфы стоят
Миллиона свирепых тварей.

Ближе к другу, держаться строя!..

А кое-кто поверил второпях -
Поверил без оглядки, бестолково, -
Но разве это жизнь - когда в цепях,
Но разве это выбор - если скован.

Коварна нам оказанная милость -
Как зелье полоумных ворожих :
Смерть от своих - за камнем притаилась,
И сзади - тоже смерть, но от чужих.

Душа застыла, тело затекло,
И мы молчим, как подставные пешки,
А в лобовое грязное стекло
Глядит и скалится позор кривой усмешки.

И если бы оковы разломать -
Тогда бы мы и горло перегрызли
Тому, кто догадался приковать
Нас узами цепей к хваленой жизни.

Неужто мы надеемся на что-то?!
А, может быть, нам цель не по зубам?
Зачем стучимся в райские ворота
Костяшками по кованным скобам?

Нам предложили выход из войны,
Но вот какую заложили цену :
Мы к долгой жизни приговорены
Через вину, через позор, через измену!

Но стоит ли и жизнь такой цены?!
Дорога не окончена - спокойно! -
И в стороне от той, большой войны
Еще возможно умереть достойно.

И рано нас равнять с болотной слизью -
Мы гнезд себе на гнили не совьем!
Мы не умрем мучительною жизнью -
Мы лучше верной смертью оживем!

Владимир Высоцкий
1973

Эльфе не надо бафать, крафтить, спойлить,
А нужно: агрить, хэйтить, манорить,
И рыбачить в красивых местах,
Учиться танковать в подвалах и фортах,
В рифт гулять, каты, некрополи и камы,
И понемногу квестить вечерами,
На ТВ славу фармить спокойно,
Но если умирать, то всё-таки достойно,
С кубиками и волком по праву руку
Не дать погибнуть в бою другу,
Копить АА для сделок с кузнецом,
И на Оли прославиться потом,
Орков угощать изысканной едой,
Уважать седых дедов с бородой,
Растить любимца зубастого быстрей,
Охранять эльфийский лес от бандитских главарей,
Эльфам тёмненьким скромно строить глазки,
Светленьким рассказывать небылицы и сказки,
И не ПКшить без видимых причин,
А разводить на танцы крылатеньких мужчин,
Хуманов не злить и не ругаться,
В вещах и сленге с ходу разбираться,
Зазря о помощи и пати не просить
И чаще нужными делами клану пользу приносить,
Доучить твинкессу в академке,
Перечислить ей на счёт золотые аденки,
Одеть по последнему слову боевой моды
И выпустить в мир — сносить головы мобам,
И, напоследок, все квесты начатые закрыть,
Белое платье пышное и туфельки заполучить,
Найти кавалера и совместно играть,
И под «Theme of Love» каждый день зажигать...

"Мы бились до последнего луча,
И гибли, меч вонзая в небо!
Пусть лучше будет зажжена свеча
По тем, кто с нами в этой битве не был..."

[Вот кто я!] [Манчкин 10%] [Убийца 3%] [Тусовщик 57%] [Исследователь 30%] [Узнай кто ты!]